Свет из купе молодого и неопытного проводника плыл по блестящим рельсам. Поезд медленно укачивал своих пассажиров. Мне было не до сна. Перебирая в голове ещё свежие воспоминания, мне вспомнилась такая же бессонная ночь перед выставкой. Но было светло будто днём. Заканчивался период знаменитых белых ночей. После петербуржцы будут вынуждены заплатить за эти светлые ночи 8 световыми часами зимой, но до этого было ещё много времени.

***

К 4 утра я дописал заметку и заставил себя поспать несколько часов, чтобы мешки под глазами не были такими большими. Уже к 10 часам я был на ногах. Мне казалось, что чувствую себя прекрасно, а выгляжу ещё лучше. Фотографии и видео после показали обратный результат. К 3 часам в зале Дома дружбы Ленинградской области стали собираться люди. Они останавливались у фотографий, рассматривали их и усаживались в кресла. Было много фотографов. Снимали, всматривались в кадры, обсуждали что-то между собой. После их объективы переключились на меня. Теперь я понимаю, почему люди так неохотно становятся в кадр. Сложно сосредоточиться на мысли, когда в тебя уставилась линза.

Но прошло всё неплохо. Я не заметил, что заговорился почти на 3 часа. После были вопросы. Их было немного, пока журналисты не спрятали свои камеры. Тогда гости выставки почувствовали себя свободнее. О подробностях боевых действий спрашивали мало. На презентацию пришли люди, интересующиеся вооруженным конфликтом в Донбассе. Они читают об этом, смотрят сюжеты в интернете и по ТВ. Им и так известно, что в Донецке вновь активизировались бои. Куда важнее было — акция «Обращение к Зеленскому». Петербуржцы с недоумением задавали вопросы об этом скандально известном флешмобе, который только набирает обороты.

В студенчестве я не был любимчиком у преподавателей. Учил то, что мне было интересно, а после и вовсе перестал появляться на занятиях, потому что устроился на работу. К тому же, под конец учебы большая часть предметов была связана с педагогикой, что меня отталкивало ещё сильнее от посещения пар. Скорее всего, моё отношение к учебе и сформировало образ недоучки и малоспособного студента. Преподаватели неохотно общаются с такими студентами, поэтому заканчивать ВУЗ пришлось с некоторыми трудностями. Но всё изменилось после того, как я стал заниматься тем, что действительно мне было интересно. После того, как я занялся журналистикой, стал публиковать заметки и фоторепортажи, меня стали приглашать прочитать лекции, рассказать о военной журналистике. Там я встречал преподавателей, которые меня видели впервые, но были знакомы с моими работами, общались вежливо и на равных, задавали вопросы. А потом профессия меня занесла в Горловку, где я не мог не посетить родной Центральный корпус ИнЯза. Было приятно вернуться в свой родной ВУЗ и пообщаться с преподавателями в иной плоскости. Я перестал быть в их глазах неумехой. Просто я был не на своём месте.

В Санкт-Петербруге на выставке я долго общался с преподавателем-романистом из СПбГУ. И даже эксперт в немецкой филологии интересовался скандальной гражданской акцией. По мнению россиян, этот флешмоб противоречит заявлениям жителей Донбасса о намерениях сблизиться с Россией. Вхождение в состав Украины, пусть даже на правах автономии, ставит крест на вхождение в состав Российской Федерации. Россияне боялись, что в ДНР и ЛНР люди поменяли свою точку зрения, поэтому массово принимают участие в «Обращении к Зеленскому». Но это крайне неверное мнение. Донбасс не может войти в состав государства, которое на протяжение 5 лет уничтожает его с помощью тяжелой артиллерии, а правительство демонизирует жителей неподконтрольных Киеву территорий, настраивая таким образом негативно своё население по отношению к людям с иной точкой зрения.

В целом, сложно относиться серьёзно к инициативе, которая ни к чему не приведёт. Я не могу вспомнить ни одну подобную акцию, которая остановила вооруженный конфликт. Чаще всего, рано или поздно, приходилось применять силу для принуждения к миру.

Судя по публикациям, которые после выходили в местных СМИ, я сделал вывод, что журналисты обратили внимание на информацию о том, что в зоне боевых действий корреспонденты чаще всего не носят опознавательные знаки «Пресса», потому что именно они могут привлечь внимание украинских военных. Для донбасских реалий эта информация является сама собой разумеющейся, но у мирных журналистов, следующих стандартам мировой журналистики, она может вызвать диссонанс. На войне сложно следовать прописанным правилам, когда несоблюдение некоторых несущественных принципов может спасти жизнь.

***

Знаменитая питерская погода, которая меняется несколько раз на день, будто где-то есть тумблер, с которым играет непослушный ребёнок и постоянно его переключает. Спустя некоторое время мы ехали по мосту к Кронштадту. Раньше я никогда не видел настолько низко нависающих серых облаков. Моросил дождь, но он не был раздражающим. Он добавлял шарма и смотрелся вполне себе уместным. Люди ходили в дождевиках, делали снимки, смеялись. Первое на что я обратил внимание в некогда закрытом городе — посеченные бордовые кирпичные стены. Неужели в Донецке также останутся незарастающие раны на фасадах домов? К сожалению, но скорее всего так и будет.

Несмотря на не очень приятные погодные условия, автобусы с азиатскими туристами всё равно заполонили Кронштадт. В самом сердце города, там, где когда-то стоял балтийский флот Петра, где в начале прошлого века бушевали матросские восстания, время шло иным образом, чем на материке. Иногда казалось, что повернув по чугунной мостовой, к старым цеховым зданиям, наткнешься на моряков, выпивающих и курящих папиросу, а если вернешься чуть назад – столкнёшься с обитателями работных домов. Историей буквально пахло везде. Вокруг были призраки прошлого, иногда осязаемые - памятники, щербатые улицы, удивительные сооружения. Складывалось ощущение, что на этом небольшом пяточке в центре муниципалитет попытался собрать все значимые для города события. Странно было наблюдать храм напротив монумента борцам за советскую власть Однако, туристам было все равно, они приехали посмотреть на крепость, на этот оплот русской мощи. Они перекочевывали от памятника адмиралу Фёдору Ушакову к статуе вице-адмирала Степана Макарова. Но куда интереснее китайским гостям был Морской собор святителя Николая Чудотворца.

На входе стоит рамка металлодетектора. За безопасностью следят охранники, а рядом с ними сидят женщины в платках и сообщают прихожанам об экскурсиях. Люди здесь беспрепятственно могут снимать на камеры, фотографировать иконы. У одной из стен, украшенной образами святых, стоит серебряная подводная лодка с краником, из которого желающие могут набрать святой воды. Церковь является памятником чинам флота, погибшим при исполнении служебного долга. 4 июля здесь отслужили панихиду по погибшим в результате пожара на подводной лодке 1 июля морякам. В молебне приняло участие около 200 священников.

***

А вечером... Стоп. Снова сбили с толку белые ночи. Закат мы наблюдали уже поздно ночью. На пляже у воды сидели люди на подстилках. Двое парней в спортивных костюмах курили кальян, двое девушек шли по мокрому песку, а чайки по-хозяйски расхаживали рядом с металлическими грибками и детскими деревянными домиками.

Это было идеальным окончанием дня. Погода вновь смиловалась. Ветер был не слишком сильным и холодным. Финский залив выглядел потрясающе в лучах заходящего солнца, которое спустя час уже вновь должно было засиять.

***

Свет в купе проводника погас. За окном мелькали фонарные столбы. Поезд замедлял ход. Сна так и не появилось. На камере я пролистывал снимки, чтобы напомнить себе о днях, проведённых в Санкт-Петербурге.