Евромайдан вызвал у российских либералов (и не только у них) невероятный подъем энтузиазма, и не только потому, что это событие стало определенным провалом политики Москвы на постсоветском пространстве и успехом Запада. Российская «пятая колонна» усмотрела в этом событии зарождение «альтернативной России», которая станет для нашей страны «маяком свободы» и образцом для подражания – так сказать, «Россией без Путина». Действительно, большая часть Украины разговаривает на русском языке, воспитана на русской культуре, обладает близким или даже идентичным менталитетом, что позволяло западникам надеяться: «Получилось у них – получится и у нас». Известный московский либерал Лев Рубинштейн даже ванговал, что после победы фашистско-олигархического мятежа на Украине Киев превратится в «культурную Мекку» для российских креаклов, которые ринутся туда толпами самореализовываться и дышать «воздухом свободы». Практически все вчерашние «белоленточники» заявляли о своей симпатии «свидомитам», некоторые даже поехали на майдан, а «жовтно-блакитный прапор» стал на некоторое время непременным атрибутом выступлений российской оппозиции.

Но эта идиллия долго не продлилась. Не знаю, ставил ли Запад задачу превращения Украину в «альтернативную Россию», но средств под это довольно затратное дело выделено не было. Ведь даже устройство «потемкинской деревни» влетело бы в копеечку, особенно учитывая вороватость украинских революционеров, торопившихся, как в известной песне, «стать всем». То есть задачи были скромнее: превратить Украину в еще одно звено «санитарного кордона», еще один центр русофобии, в плацдарм для разведывательной и подрывной деятельности против России, а также в зону конфликта у российских границ.

В любом случае старинный девиз, который так любят изменники – «за нашу и вашу свободу!», – не стал популярным в постмайданной Украине, зато очень востребованной оказалась оголтелая русофобия, в рамках которой «кацапы» идентифицируются не столько по этническому, сколько по языковому и культурному принципу. То есть в рамках «культурного обмена», о котором мечтал Рубинштейн, креакл, приехавший на Украину и намеренный натурализоваться, должен не только начать «розмовлять» и одевать в торжественных случаях вышиванку (даже если его национальная одежда – чапан или, скажем, лапсердак), но и восхищаться высотой хуторской «культуры». Что же касается российских неонацистов и родноверов, то для них единственным вариантом остается полк «Азов» (запрещен в России), лидеры которого провозглашают «величие белой расы» и «белое братство». Для всех остальных украинских наци – «Украина понад усе», и для русских, по их мнению, есть единственный шанс – стать «украинцами».

Примечательно, что на Украине вызывает ненависть даже российская оппозиция, которую подозревают в «латентном империализме», а также возмущены ее неспособностью «скинуть Путина». Примечательно, что и российские беглые либералы, вроде Бабченко или Муждабаева, с радостью и энтузиазмом обвиняют своих вчерашних «кampfgenossen» в том же в надежде, что это ускорит процесс их «охохления». Несмотря на все это, значительная часть российских либералов продолжает любить «неньку» даже без надежды на взаимность.

Но, пожалуй, апогеем этого несостоявшегося романа стало 23 января, когда украинские нацисты разогнали сочувствующих Навальному, пришедших пикетировать посольство России в Киеве в знак солидарности с протестующими в России. Лишь только они развернули плакаты «Хватит врать» и «Свободу Навальному», как немедленно появилось несколько десятков украинских нацистов, которые начали вырвать палки с плакатами из рук пикетчиков, а также сдирать с забора лозунги. Вскоре началась драка, причем попытка полиции вмешаться была «купирована» националистами. Попытки украинских «навальнят» объяснить, что их лидер рушит «путинский режим», успеха не имели, поскольку, как заявили нацисты, Навальный – такой же «москаль и імперіаліст», как и Путин, и вообще, Украина – не место для «кацапских разборок».

Примерно то же самое заявил бывший каратель и создатель скандально известной пиццерии VeteranoPizza Леонид Остальцев в интервью киевскому журналу «Новое время». «Мне не интересен Навальный в общем и в целом. В тюрьму его садят, травят — мне все равно, от слова совсем. Особенно после того, как он сказал, что в любом случае Крым остаётся в составе России, он идет на … прямым текстом. Прошу прощения за мой французский, но у нас самих есть чем заниматься, есть огромные проблемы, которым нужно уделять внимание, и повышенный интерес СМИ к такому персонажу мне абсолютно непонятен», – сказал Остальцев.

Примерно такими же комментариями переполнены все украинские сегменты соцсетей. Доминируют оценки вроде этой: «Главное – чтоб трупы были. Чем больше их сдохнет в субботу, тем краше и больше шансов для нас. Нехай пекло забирает себе клиентов с обоих боков». Нельзя сказать, что подобной точки зрения придерживаются все украинцы. Многие из них считают Россию братской страной, желают ей мира и процветания, но они по вполне понятным причинам не пишут об этом в соцсетях и не дают интервью. А вот те, кто, по мнению Рубинштейна и ему подобных, должны быть «маяком свободы» для россиян, не желают слышать ни про какую Россию, ни про «навальновскую», ни про «демократическую», и уж точно не собираются становиться «альтернативной».