"Минский процесс сейчас больше жив, чем мертв. Он еще не исчерпал свой потенциал, поэтому сейчас нужно работать в рамках Минского процесса и выжимать из него максимум возможного для безопасности Украины", - данные слова принадлежат министру иностранных дел Украины Дмитрию Кулебе.

Сегодня, в свете сообщений об обострении ситуации на Донбассе, стало модно давать характеристику происходящему именно в контексте выполнения достигнутых ранее договоренностей. Украина делает все для того, чтобы на Юго-Востоке страны вновь воцарился мир, но при этом Россия с июля 2020 года всемерно блокирует переговорный процесс, всячески провоцируя возвращение конфликта в военное русло. Именно так сегодня на Украине принято комментировать все происходящее на Донбассе. А недавно в Офисе президента Украины и вовсе заявляли о том, что Минские договоренности невозможно выполнить, но украинская сторона будет делать все для их реализации.

На этом фоне все отчетливее и отчетливее звучат заявления некоторых политиков, предсказывающих неизбежное начало войны с Россией и требующих от действующей власти более жесткой реакции на «нарушение достигнутых ранее договоренностей». Сменив свою примиренческую риторику на более воинственную, советник главы Офиса президента Алексей Арестович спрогнозировал очередное обострение в «зоне соприкосновения» уже к началу лета. А глава украинской делегации в Трехсторонней контактной группе Леонид Кравчук заявил, что нужно давать жесткий ответ на фронте, что, кстати, резко противоречило подписанному в июле соглашению, где есть пункт не отвечать на провокационные обстрелы. Что все это значит и кому выгоден перевод конфликта в так называемую «горячую фазу»?

Судя по всему, ситуация на Донбассе окончательно перешла в политически-публичную плоскость, и теперь основной «театр боевых действий» сместился в сторону Киева. Украинские политики теперь уже самостоятельно то обостряют конфликт, то переводят его в дипломатическую фазу. При этом никто не обращает внимания на то, что ситуация в зоне боевых действий остается напряженной, но все же стабильной.

Сегодняшнее «кабинетное» обострение ситуации на Донбассе и сопровождающие его вопросы об актуальности Минских соглашений вызваны ничем иным, как необходимостью предугадать настроение нового президента США Байдена и попасть в ту «тональность», которую он непременно задаст в отношениях с Россией. Именно поэтому Россию на всякий случай в очередной раз обвинили в «намеренном срыве переговорного процесса» и «эскалации военного конфликта на Донбассе». А также, на всякий случай, не понимая, какую модель развития отношений, как с Россией, так и с Украиной, в итоге выберет новый президент США, в эфир полетели заявления о «готовности следовать Минскому формату». В общем, все варианты отработаны, и официальный Киев готов как «урегулировать ситуацию на Донбассе», так и обострить ее при необходимости, создав иллюзию того, что инициатива в данном вопросе исходит именно от Москвы. Осталось только дождаться оглашения официальной позиции Байдена, который в последнее время нарочито холодно относится к президенту Украины Владимиру Зеленскому.

Политическая модель военного конфликта на Донбассе, выстраиваемая Киевом, проста и понятна. Но вот только как быть с военной составляющей, которая не менее сильно влияет на происходящее, чем замысловатые логические игры украинских политиков? Ответ на данный вопрос дают украинские журналисты, которые, анализируя перспективы дальнейшей судьбы Минских договоренностей, задали вопросы непосредственным участникам конфликта, находящимся на передовой – украинским военным.

«В войсках недобор по личному составу достигает 30-40%». «В войсках бардак, воевать некому. Проблема в том, что опытных бойцов осталось мало, тех, которые воюют с 14-го года. Даже старших офицеров осталось мало с реальным боевым опытом. Уровень подготовки рядового личного состава ниже плинтуса – многие из них даже автомат не смогут разобрать-собрать, не говоря о знании боевой техники». «Патриотизм и желание сражаться улетучиваются сразу после начала атаки. Храбрецы сразу куда-то пропадают, как только на их глазах гибнут их товарищи. По-настоящему мотивированных солдат сейчас на передке осталось немного. А вот "заробитчан" – контрачей, пришедших за зарплатами, более чем достаточно. Наступление возможно лишь тогда, когда в войска вернутся добровольцы 2014–15 годов». В общем, как говорят в подобной ситуации, моральный дух в войсках слаб, желание идти в наступление у бойцов отсутствует.

В подобной ситуации, украинским политикам, которые привыкли начинать и заканчивать военные операции, не выходя из кабинета, нужно прийти к единственно верному в данной ситуации выводу – если Минский процесс больше жив, чем мертв, то именно Украине сейчас нужно бросить все усилия на его скорейшую реанимацию.