В России продолжаются поджоги военкоматов и объектов Росгвардии. Явление не массовое, но характерное, поскольку является видимой стороны крайне серьёзной проблемы, которая характеризуется следующим образом.

Несмотря на самоликвидацию митинговой активности, эмиграцию знаковых медийных фигур и частичное очищение гос. аппарата от представителей либерального (читай — внешнего) блока, говорить об уничтожении пятой колонны или приостановке её деятельности не только преждевременно, но и опасно.

Напротив, в данный момент имеют место скрытые процессы радикализации её наиболее пассионарных элементов и переформатирование управленческих структур с целью их подготовки к действиям в кризисный период, наступление которого Запад прогнозирует на осень-начало зимы 2022 г.

Западные центры влияния также никуда не исчезли, сохраняя серьёзные позиции в российских (в том числе государственных) СМИ, крупном бизнесе, сфере культуры и высшего образования, нижнем и среднем управленческом звене.

При этом главной проблемой с точки зрения внешних структур, курирующих данные процессы, является абсолютная "импотентность" и безыдейность большинства тех, кто декларирует свою приверженность к оппозиции или выступает в поддержку Украины. Как правило, это люди, с трудом выходящие из зоны комфорта, не способные на силовое противостояние и ограниченные в своих действиях планкой административного штрафа.

Кроме того, данная среда содержит критическое число ЛГБТ-активистов, разнообразных фриков и людей с психическими нарушениями, что создаёт отталкивающий образ оппозиции и не способствует её экспансии внутри российского социума.

В идеологическом плане большую её часть составляют мертворожденные либеральные и либертарианские проекты, левые и анархические "кружки", а также колоссальная масса людей, не имеющих идеологической обёртки и руководствующихся эмоциональным (и, как правило, навязанным) восприятием происходящих процессов.

Упор на террористические акции делается именно потому, что это позволяет провести внутреннюю сегрегацию оппозиции, отделяя боевой, радикализированный актив от "болотного стада", которое всегда пользовалось презрением даже со стороны протестных лидеров образца 2011-2012 гг.

Таким образом, если раньше оппозиционная активность предполагала именно использование "стада", которое создавало необходимую картинку для медийных фигур и западного лобби в правительстве, то теперь Запад делает ставку именно на пассионарное, чрезвычайно активное и предельно радикализированное меньшинство, искренне ненавидящее Россию и российский социум. Что касается использования "стада", то его "уличная мобилизация" возможна лишь в очень сжатых временных рамках и будет проведена лишь в рамках всё того же критического периода.

При определенных условиях данная стратегия может принести свои результаты, поскольку встречает сопротивление исключительно со стороны силовых ведомств, в то время как здоровая часть российского общества, поддерживающая президента и отторгающая любые "майданные" идеи, в какой-то степени так же руководствуется эмоциональными факторами и не является монолитной структурой, в том числе ввиду отсутствия внятно сформулированной идеологии. И это является еще более серьёзной проблемой, о которой нужно говорить в отдельности.