Вместо того, чтобы сидеть онлайн и следить за каждым сказанным словом новоизбранного и «коронованного» президента Украины Владимира Зеленского, я отправился туда, где можно буквально прикоснуться к результатам пятилетней политики предшественника комика — Петра Порошенко и его команды. Я поехал в окрестности Донецкого аэропорта.
***
Перед выходом проверяю сводку за прошлые сутки. НМ ДНР и Представительство ДНР в СЦКК сообщают, что под огонь ВСУ попали Горловка (Доломитное, Байрак), Ясиноватая, Спартак. Последний населённый пункт находится очень близко к тому месту, куда я собрался ехать. Но информация о новых обстрелах не поступает, поэтому можно брать рюкзак с камерой и в путь. Донецк остался городом, в котором до «красной зоны» можно добраться на общественном транспорте. Подобным маршрутом ежедневно пользуются сотни дончан. Это обыденность, а не что-то сверхъестественное.
На одной из остановок я стал невольным свидетелем беседы одной женщины со своей подругой, которая находится в единственном курортном посёлке ДНР — Седово. Как стало известно из первой же фразы, путем «сарафанного радио» среди жителей Республики распространяется информация о том, что военные не пускают отдыхающих заходить в воду, так как море заминировано. Согласно «вбросу», а о том, что это ложь станет известно из ответа женщины, находящейся в Седово, уже есть несколько случаев гибели детей на растяжках.
— Опять соврали? Вот зачем они это делают? — недоумевала женщина на остановке.
Оказалось, что те, кому удалось уже в мае отправиться в отпуск, спокойно наслаждаются жаркими днями у моря, купаются и загорают под лучами палящего солнца. Не буду заранее осуждать Зеленского, но если это, та самая информационная война, которую он пообещал после объявления результатов выборов президента, то огорчу новичка в украинской политике, подобное делали его предшественники. Но спишем это на инерцию и тот факт, что комик ещё не вступил в должность.
В остальном, о политике между собой мало кто говорил. Чаще всего делились друг с другом подробностями о подаче документов на российское гражданство, а также какими-то бытовыми проблемами и личными переживаниями. Инаугурация нового украинского главы государства прошла незамеченной. Это в реальной жизни, в онлайне же было всё иначе, но об этом попозже.
Чтобы доехать в окрестности Донецкого аэропорта нужно сесть на один из автобусов уходящих с автостанции у ж/д вокзала. К слову, раньше по наличию и отсутствию сотрудников миссии ОБСЕ, дежурящих на этом месте, мы определяли, будет обстрел или нет. Сейчас там их не было, но это не показатель, так как интенсивность обстрелов на этом участке фронта уменьшилась. Но не об этом. С автостанции идут привычные маршруты 6а и 6б. Из моей головы совсем вылетела новость о том, что городские власти запустили ещё один маршрут под номером 71, который идёт как раз по улице Стратонавтов. Из-за этого мне пришлось немного пройтись пешком среди заборов, посеченных осколками, и по дороге усыпанной поржавевшими фрагментами снарядов украинской артиллерии. Жилые дома легко определить. Они не всегда целые. В них могут отсутствовать фрагменты стен, может быть разбита крыша, но присутствие человека ощущается даже в таких домах. Несколько раз я проходил мимо зданий, которые казались непригодными для жизни, оттуда доносились басистые мужские голоса, где-то играла музыка, где-то можно было услышать звуки топора, вонзающегося в древесину. А возле одного из домов, открыв изрешеченную калитку, вышла милая женщина. К тому моменту я уже успел запутаться и пойти в обратную сторону от пункта назначения. Местная жительница подсказала мне направление, и больше я не ошибался в построении своего маршрута.
Переступая через металлические «цветки» в потрескавшемся асфальте, я впервые шел пешком к печально известному Иверскому монастырю. Мимо промчался автомобиль. Я хотел сойти с дороги, но недалеко. Вспомнилось правило, которому научили ещё в первый год войны — не сходить с обочины в «зеленку», может быть заминировано. Позже я увижу автомобиль припаркованным на Ново-Игнатьевском кладбище. Это ехали работники, которые занимаются восстановлением инфраструктуры монастыря. Пока я настраивал фокус на разрушенном здании недалеко от кладбища, в кармане неугомонно жужжал телефон. Нужно отметить, что вблизи линии фронта мобильный интернет «Феникса» работает значительно лучше, чем, например, на Автостанции «Центр» вдали от линии фронта. Telegram-каналы бурлили, шло активное обсуждение слов уже вступившего в должность президента Зеленского. В Донбассе, как и ожидалось, скептически отнеслись к его словам о мире и прекращении боевых действий. В любом случае, теперь каждый новый выстрел со стороны ВСУ будет на счету нового главы украинского государства.
Вдоль дороги к разрушенному монастырю я заметил свежие металлические столбы, которые в будущем станут новым забором, отделяющим брусчатку от кладбища. Ранее бетонные стены были уничтожены во время боев за Донецкий аэропорт. У одной из могил выделялись на фоне разрушений невероятно красивые бутоны. Больше нигде подобных я не увидел, это могло значить только то, что родственники не так давно всё же ослушались просьбы городских властей не посещать одно из самых опасных кладбищ в ДНР и приехали почтить память своей родственницы. Среди разрушенных памятников я заметил несколько новых деревянных крестов. Вопреки высокой вероятности попадания мины или артиллерийского снаряда в могилу, люди продолжают хоронить своих умерших близких на Ново-Игнатьевском кладбище.
***
Плавящийся воздух поднимался над раскалённым асфальтом пустынной улицы Стратонавтов. Вдоль дороги в тени прятались трое. Они будто чего-то или кого-то ждали. Меня обогнал уже вышеупомянутый автобус № 71, в него забрались местные жители и он потащился мимо домов с зияющими дырами в фасаде. Ему навстречу ехала черная иномарка. Автомобиль остановился возле меня. Водитель с акцентом, которому я так и не смог дать определение, спросил дорогу к Иверскому монастырю. Девушке на пассажирском сидении нужно было попасть на кладбище. Они поинтересовались, не будет ли проблем с военными, если они поедут туда. Я показал им дорогу и убедил их в том, что солдат им нужно бояться меньше всего. Только машина исчезла из виду, как началось то, что с 2014 года стало привычным в этой части города — обстрел. Первый при новом президенте Украины, который в это время с трибуны Верховной Рады обещал своему народу остановить войну в Донбассе.
Из отчета СЦКК, спустя некоторое время, я узнаю, что ВСУ из Песок обстреляли посёлок Жабичево. Было произведено 10 выстрелов из БМП-1, 29 гранат из АГС, также украинские военные применили стрелковое оружие.
Проблема пеших прогулок в «красной зоне» заключается в том, что ты не сможешь быстро покинуть зону обстрела. Поэтому я решил направиться в сторону ж/д вокзала. Мимо проехал водитель на иномарке, предложил подвезти, но я отказался.
— Я прогуляюсь, — пробубнил я, а сам подумал, что это совершенно неадекватное занятие.
Судя по выражению лица мужчины, он подумал тоже самое, и поехал дальше. В этот момент я почувствовал себя тем самым сумасшедшим сталкером из романа братьев Стругацких, который лезет в Зону вопреки здравому смыслу, потому что ничего другого делать не умеет, кроме как испытывать судьбу.
Дальше был храм Святителя Игнатия Брянчанинова. На своей странице в Facebook отец Александр, настоятель Свято-Игнатьевского храма, сообщал, что возобновлены фасадные работы. Действительно, церковь буквально была облеплена строительными лесами. И это в нескольких километрах от небесной гавани Донецка и непрекращающихся обстрелах! Но и это уже не так удивляет.
Жизнь и смерть, разрушение и восстановление, война и мир — всё это рядом и нераздельно существует. В этом заключается первый закон диалектики — единство и борьба противоположностей.
