"Я за то, чтобы польский был вторым иностранным на выбор, вместо русского... Думаю, в обществе наступила интоксикация русской культурой. В годы советской оккупации литовское общество мучилось русской культурой, потом придумали миф, что эта культура есть что-то "очень, очень великое", и даже сейчас часть общества возносит её на пьедестал... Другим культурам — польской, шведской, украинской или испанской — мы посвящали мало внимания", — брякнула премьер.

Её намерения понятны — отвлечь граждан Литвы от русской культуры, заменив её культурами других народов. Русская культура никогда не призывала к изоляционизму, напротив, сама впитывала веяния других культур и делилась с ними своими ценностями.

Понятно также гнусное желание Шимоните противопоставить украинскую культуру русской. Украинцы — это малороссы, один из субэтносов триединого русского народа. Это всё равно как если бы премьер России предложил уделять внимание не литовской культуре, а культуре аукштайтов. Литовцы — не однородны, в их составе есть аукштайты, жемайты и более мелкие субэтнические группы. Вместе они оставляют литовский народ. Шимоните хочет импортировать в Литву украинскую культуру не в малорусском её формате, а в русофобско-польскоподобном. Для этого Шимоните нужен и польский язык.

Между тем, литовский народ и его культура обязаны своим сохранением России и русским. Весь прошедший январь в Польше отмечали 160-летие т.н. Январского восстания 1863 г. — антироссийского мятежа, сопровождавшегося убийствами православных крестьян и православного духовенства. В Литве в связи с этим отмечают т.н. День книгоноши — лиц, контрабандой провозивших в Северо-Западный край Российской империи литовскую литературу на латинице.

Это было нарушением запрета, предусматривающего переход литовской литературы на кириллицу. Сегодня в Литве книгоноша изображается как образец литовского патриота, а действия российских властей — как преступление тоталитарного царизма. Историческая действительность гораздо сложнее.

Во-первых, литовские книги на латинице печатались в Пруссии и США (сразу понятно, кому выгодна буча в этом регионе планеты).

Во-вторых, латинизация Литвы, а также Малороссии и Белоруссии была одной из задача мятежников 1863 г. Литва, правда, и так писала и читала на латинице, но не надо забывать, что до Кревской унии литовцы были православным народом, и литовцы с именами Андрей, Олег, Даниил, Иван были в ту эпоху не редкостью. То есть кириллизация литовского языка — это, возможно, не самый лучший способ приблизить литовцев к России и русской культуре, но и совершенно чуждой её для литовцев назвать нельзя, так как Великое княжество Литовское начиналось как православное государство, но окатоличилось в унии с Польшей.

Мятеж 1863 г. забрал много православных жизней в Литве, Малороссии и Белоруссии. Его поддерживали католические ксендзы, как поляки, так и литовцы, латинизацию они считали одним из средств культурной борьбы (Kulturkampf) против православных. Каково же должно быть отношение властей Российской империи к тем, кто радовался православным смертям и жаждал искоренения Православия на литовской земле? Православия, которое пришло на эту землю раньше католичества! Российские власти вполне естественно начали действовать "от обратного" — заменять латиницу кириллицей.

Российские власти решили положить конец латинской пропаганде, ибо она была пропагандой национальной и религиозной ненависти. Россия стремилась не к выкорчёвыванию литовского языка, как это преподносится сегодня, а к очищению Северо-Западного края от польско-католического влияния. Литва в своё время подпала под это влияние, сделав геополитический поворот в своей истории на 180 градусов. Поэтому вся литовская литература на кириллице была разрешена. Захотели бы вытравить литовский язык из памяти народа — запретили бы его в любом виде, хоть на кириллице, хоть на латинице.

В-третьих, книгоноши не были наивными торговцами книжками. Они, выражаясь современным языком, были проводниками пропольской и католической информационной кампании. Не будь этой идеологической смычки между поляками и литовцами, вряд ли кому-нибудь пришло в голову заниматься опытами над литовским языком. Другие же языки тогда не запрещали.

В-четвёртых, многие яркие представители литовской культуры получали затем образование в вузах Российской империи, что тоже не вяжется с тезисами о намерении России уничтожить литовский народ и его культуру.

В-пятых, поражение польско-шляхетского восстания поспособствовало сохранению литовцев как народа. Если бы мятеж 1863 г. закончился победой поляков, Литва снова вошла бы в состав Речи Посполитой и растворилась бы в ней окончательно.

У литовцев, как народа, были блестящие исторические перспективы, Великое княжество Литовское как православное государство простиралось чуть ли не до Подмосковья. Слияние с Речью Посполитой и переход в католичество погубило Литву. Из мощной державы своего времени она превратилась в то пятнышко на карте, которое мы видим сегодня. Польша высосала из Литвы все жизненные соки, полонизировала её элиту, втянула в долгие конфликты с православной Москвой и даже претендовала в 1920-х и 1940-х на Вильнюс, называя его польской землёй!

Православное Великое княжество Литовское могло бы продолжаться в истории по сей день, как продолжается княжество Московское в виде Российской Федерации от Днепра до Курил. Но литовская знать выбрала католичество и тем самым подписала литовскому государству приговор.

Сегодня происходит то же самое. Варшава давит на Вильнюс, толкая на войну с Россией. Правда, выдрессированная американцами литовская верхушка сама по своей сути русофобская, но среди литовцев достаточно противников вражды с русскими.

Слова Шимоните о ненужности русской культуры и необходимости культуры польской — это отрыжка многовековой польской духовной и идеологической оккупации Литвы. Из всех республик бывшего СССР больше всего литовцев проживает в России (более 13 тыс.). Это больше, чем в Польше (8 тыс.), которая вроде как является лучшей подружкой Литвы.

Если Литве и сближаться с кем-то на культурном поприще, то с Россией. Проживающие в России литовцы никакой чужеродности по отношению к русской культуре не ощущают, так как им её не внушают всякие шимоните и прочие польские холопы.