Кто несет ответственность за потери

В последние дни в связи с продолжающейся позиционной войной, помимо рутинной информации об обстрелах ВСУ населенных пунктов народных республик Донбасса (в первую очередь, в ДНР), увеличилось количество сообщений о потерях ВСУ и карательных батальонов на различных участках линии фронта.

Речь идет как о текущих операциях ВСУ, так и о публикациях видеоматериалов о работе операторов ПТРК и снайперов ДНР за прошедшие месяцы. Относительно видео все довольно прозрачно – с 2015 года информация с передовой ДНР по соображениям военной секретности проходит через фильтры военной цензуры, и видео боестолкновений в десятки, если не сотни, раз меньше, нежели их было в 2014 году, когда они попадали в общий доступ через ресурсы волонтеров и гуманитарных организаций непосредственно от отрядов ополчения. С трансформацией ополчения Донбасса в регулярную армию установились более жесткие военные порядки, связанные с работой с подобной информацией, поэтому поток такого «фронтового видео» практически иссяк.

В последние месяцы пропагандистские каналы ВСУ взяли за правило публиковать видео работы БПЛА — как разведывательных, так и ударных, кадры работы артиллерии или операторов ПТРК, где демонстрировалось поражение стационарных позиций 1-го АК и различных БТРО, а также попадания по автомобильному транспорту или вкопанным БМП. В ряде случаев эти эпизоды были связаны с потерями личного состава у военных ДНР. Все это создавало искаженную информационную картину, когда с одной стороны идут материалы видеофиксации успешных военных действий, а с другой стороны — лишь текстовые отповеди, которые лишь изредка сопровождались фото или видео- материалами.

В последнее время ресурсы ДНР стали публиковать куда как больше материалов такого рода, что создает более реалистичную картину, когда армия ДНР уже не выглядит «мальчиками для битья» и адекватно отвечает на действия противника. Эти публикации полезны как с точки зрения демонстрации реальной работы военных ДНР по противнику, так и для демонстрации украинским гражданам цены продолжения войны на Донбассе.

С другой стороны, на фоне разглагольствований Зеленского о желании перемирия на Донбассе, мы видим рост числа сообщений с обеих сторон об увеличении потерь ВСУ в последние недели — это касается попыток активности 35-й отдельной бригады морской пехоты ВСУ, заехавшего в плен грузовика со старшинами 53-й отдельной механизированной бригады и потери 200-ми и 300-м среди личного состава карательного полка «Азов» под Горловкой и на Светлодарской дуге.

Во всех этих случаях, нельзя не отметить, ВСУ сами провоцируют эти потери — попытки ДРГ украинских морпехов прощупать «передок» на Докучаевском направлении привели к невынужденным потерям. Грузовик с пьяными старшинами приехал в плен через украинский же блокпост (!), который выпустил его на территорию ДНР. Потери «Азова» опять же были связаны с попытками «поджать» передний край обороны 1-го АК, которые обернулись заходом на минное поле и попаданием в сектора обстрела опорных пунктов ДНР.

Разумеется, ничего этого не произошло бы, если бы командование секторов прекратило подобные операции и сосредоточилось бы просто на удержании линии фронта. Но эта активность, как продвигалась во времена правления Порошенко, так продвигается и сейчас, являясь продолжением старых тенденций.

Под Докучаевском, который фактически находится в полуохвате, ВСУ пытаются на тактическом уровне увеличить уязвимость позиций ДНР для обходного движения с юга, дабы поддерживать перманентную угрозу наступления волновахской группировки ВСУ через Докучаевск и Еленовку вглубь ДНР и к российской границе с ДНР.

На Светлодарской Дуге и под Горловкой, именно ВСУ последние годы (помимо рутинных обстрелов поселков и западных окраин Горловки) предпринимали попытки локальных наступательных операций или же ползучего занятия нейтралки. На той же Светлодарской дуге за последние годы ВСУ постепенно продвинулись от Светлодарска вдоль трассы Артемовск-Дебальцево по направлению к Логвиново и Калиновке.

Под Горловкой ВСУ неоднократно пытались путем занятия пустых поселков в нейтральной зоне подобраться к возвышенностям, занятие которых позволило бы обеспечить эффективный огневой контроль над частью Горловки. За все это ВСУ платили кровью, дабы Порошенко и его пропагандисты могли вещать, что наступление идет, и ВСУ добиваются успехов. На деле, локальные продвижения не меняли оперативной обстановки, но оплачивались существенной кровью. Этот сценарий был выгоден Порошенко и именно с его помощью он рассчитывал победить на выборах, но к концу его срока другие факторы оказались куда значимей.

С приходом Зеленского, ни он сам, ни свеженазначенный Хомчак не отдали приказов (хотя у них уже сейчас есть все полномочия — Рада тут не нужна) о прекращении беспокоящего артиллерийского огня по населенным пунктам ЛНР и ДНР, о прекращении практики отправки ДРГ к переднему краю 1-го АК или же за линию фронта, о прекращении практики занятия участков между передовыми позициями сторон, дабы прекратить столкновения.

Пока что мы видим явное продолжение инерционного курса Порошенко, который ничего не мог принципиально изменить в характере войны на Донбассе, ни прекратить процесс, ведущий к бессмысленным человеческим жертвам.

Столько было разговоров про «готовность любой ценой спасти жизнь украинских солдат», но вот идут недели, солдаты продолжают гибнуть, как и при Порошенко. Теперь вся полнота власти (формально) у других людей. Но никаких существенных изменений тактики ВСУ на переднем крае нет. А раз нет изменений с подходами ВСУ, то конечно нет никаких изменений с вопросом потерь ВСУ, которые лишь выросли.

На страницах фашистских радикалов стенают, что «коварный агрессор убивает лучших людей», но это сугубо фальшивая поза — не «коварный агрессор» гнал на убой очередное мясо под Докучаевском и не «коварным агрессор» загонял на мины карателей из «Азова».

У причин этих смертей есть вполне конкретные имена и фамилии в штабах бригад и секторов, а также в Киеве, где люди обличенные власти продолжают сохранять подобный режим использования украинской армии против ЛНР и ДНР, хотя уже даже в украинском суде начинают признавать незаконность использования ВСУ для подавления инакомыслия на Донбассе. Но законность в условиях развязанной 5 лет назад гражданской войны уже давно не играет существенной роли на Украине.